Секреты красоты и здоровья: Николай Маркелов: «Не дай Богу спутать на тебя планы…»

Главный балетмейстер Государственного театра оперы и балета УР, сценарист, хореограф, режиссер, продюсер, засл. деятель искусств Удмуртии, дипломант фестиваля «Театральная весна» (2006, 2012г.), «человек года 2006» в рамках проекта «Люди года»;
Участник международного проекта «Берлин — Санкт-Петербург» — 2005г;
Приглашенный балетмейстер FranceСoncert, Академии танца Бориса Эйфмана, Академии Русского балета им. А. Я. Вагановой, театра Астана-Балет;
Зарубежные гастроли: Франция, Канада, Испания, Голландия, Китай, США
 
 
        Люблю изречение: «Если хочешь перевернуть мир, начни с себя». Год назад у меня был непростой период в жизни — сложные отношения с нашим театром, переговоры с президентским театром Казахстана Астана Балет, открывались новые горизонты, хотелось перемен. И, признаюсь, были вопросы к самому себе. Именно тогда я возобновил занятия английским языком, начал изучать итальянский. Сел на белковую диету… Результат — радость вдохновения, открыты новые возможности, налажены отношения, я избавился от 23 лишних кг…
        Сейчас увлечен режиссерской работой над оперой «Турандот», премьера которой состоится в нашем театре 23 апреля. Это потрясающая сказка, призрачный мир, напрямую связанный с хореографией. В этой постановке необходима именно балетмейстерская рука, чтобы уйти в символику, дать пластичные лирические отступления. И я буквально живу мыслями Калафа: «Пусть рухнет мир, но я добьюсь Турандот…»
        С 16 лет во мне занозой сидела мысль поставить «Унесенные ветром», в результате создано либретто, и этот спектакль идет до сих пор. Надо мечтать. У мечты есть такое свойство — сбываться!
        Самое яркое воспоминание детства — дворовый театр, где мы лицедействовали с друзьями и собаками под музыку магнитофона «Романтика». Это такой яркий свет добра, тепла и счастья! Еще не было школы, а были море, дедушка, бабушка, Кубань и… театр.
        Моему сыну 13 лет. Горжусь его успехами в английском языке, сейчас он увлекся живописью. Надеюсь, это станет его призванием. Хочется уберечь Максимилиана от трудностей в жизни. Но, каждый должен набить свои шишки. Грабли должны быть свои. Именные. Мой единственный совет ему: делай так, как велит тебе сердце.
        Деньги ко мне идут сами, и в таком количестве, которое мне достаточно. Не больше и не меньше. Но не скрою, буду рад бочонку золота, как возможности создания новых постановок, приглашения лучших солистов, помощи талантливым детям…
        Я — творческий космополит. Могу работать в любой стране, хорошо себя чувствую в Европе, Америке, Китае… Но жить могу только в России. Люблю Петербург, и чем больше наши разлуки, тем ярче наши встречи. Ижевск очень много для меня значит. Сакральное место. Урал — это наша энергетическая пуповина. Для меня это Чайковский, Прокофьев, Дягилев. Когда Прокофьева спросили, что для вас Россия, он ответил — Урал. Именно здесь, путешествуя по Каме, он увидел звезду Антарес, которая дарует власть и могущество над людьми. Мечтаю поставить его последнее произведение «Каменный цветок». Это судьба, что меня забросило сюда.
        Я — фаталист. Доверяюсь судьбе, понимаю, что кто-то меня ведет. Когда открыл для себя Томаса Манна, прочитав «Иосиф и его братья», вывел главное правило жизни: «Не дай Богу спутать планы на тебя самого!». Тебе даются испытания, раздор в душе и голове, метания, как гениально-точно сформулировал Есенин «в развороченном бурей быте с того и мучаюсь, что не пойму — куда несет нас рок событий»... Но нельзя самому инспирировать беды и испытания, ангел отвернется от тебя.
        Каждый из нас — творец. Однако немногие мучаются проблемой существования. Почему? Вход в творчество никому не запрещен. Открыто всем. Читайте «Улисс» Джеймса Джойса. Слушайте «Волшебную флейту». Смотрите «Лебединое озеро». Размышляйте над судьбой Калафа в «Турандот»… К сожалению, большинство удовлетворены только тем, что едят, спят и ходят «на работу».
        Зритель, к счастью, меняется. За 11 лет работы я это вижу. Когда только приехал в Ижевск, наблюдал такую картину: идет балетный спектакль, на сцену выходит артист в белом трико, зритель начинает смеяться. Выходит певица, берет высокую ноту, в зале — смех… Сейчас такого нет. Идет диалог. Для многих театр стал увлечением. Провинциальное хихикание сменилось интересом, пониманием, соучастием.
        Я дожил до 37 лет, и понял простую истину — нужно просто любить жизнь. Глупо тратить время и силы на какие-то разборки, выяснения отношений. Но и нельзя оказаться «в плену у немощи беззубой…». Пытаюсь найти баланс темного и светлого, границу между Ангелом и дьяволом, постичь гармонию.
Ирина Афанасьева