Известия УР: Алексей Дедов: «Я — симметричный мелодист»

С первых аккордов нового творческого сезона театр оперы и балета поразил своих зрителей, пригласив ведущих оперных артистов исполнить партии в спектакле «Аида», который был поставлен перед закрытием здания театра на реставрацию. На обновленной сцене опера идет впервые и сразу со звездами. Мария Пахарь — уроженка Ижевска, а ныне солистка театра Станиславского и Немировича-Данченко исполнила партию Аиды, а Алексей Дедов, солист театра «Геликон-опера» — партию Амонасро, Эфиопского царя. Сегодня Алексей — гость номера.
 
— Алексей, начну с самого «не творческого» вопроса. У вас день рождения 14 февраля — в День всех влюбленных. Это как-то повлияло на вашу жизнь?
— Повлияло… Зима, холодно… А в остальном все как у всех, обычная жизнь…
 
— … в отличие от ролей. Согласитесь, роль Смерти трудно назвать рядовой.
— Это было в спектакле «Сказка о соловье, императоре и смерти», когда я еще был студентом Санкт-Петербургской академии театрального искусства. Играть было интересно. Я в этом спектакле исполнял четыре разных роли в зависимости от того, кто не мог в тот день выйти на сцену. Это были роли четырех стихий — зимы — черепахи, олицетворение смерти, зеленого дракона — лето, даже не вспомню в подробностях о весне и осени… Но было очень интересно.
 
— Многие артисты боятся исполнять отрицательные роли мистических персонажей. Как вы к этому относитесь?
— Я православный человек и поэтому не суеверен. Многим ролям десятки, а то и сотни лет. Они получили жизнь, их исполняют, а придумать себе можно все, что угодно.
 
— Как вы вживаетесь в роль, как работаете над образом?
— Читаю либретто, а остальное диктует музыка. Особых методик у меня нет. Мне просто нравится роль. Как правило, сейчас роли, которые я играю в России и за границей, не сопротивляются моей психофизике. Я ощущаю себя в них легко.
 
— Образ персонажа отражается на вашем характере в повседневной жизни?
— Все наоборот. Моя жизнь накладывает отпечаток на роль. Было бы забавно, если бы было иначе.
 
— Роли в кино и роли в театре. Что интереснее?
— Мне интереснее театр. В сериалах я больше не снимаюсь.
 
— Но театр — сложнее…
— Когда находишься в творческой профессии, не оперируешь понятиями «сложнее» и «проще». Выбираешь то, что тебе ближе. Мне импонирует театр с его живым общением. В кино можно снять несколько вариантов и выбрать тот, что удался лучше. В театре, если ты сфальшивишь, не выйдешь на сцену со вторым дублем.
И потом в кино очень много зависит даже не от актера, а от режиссера и оператора. А в театре все происходит онлайн, в живом времени. И эмоции, которые рождаются в данный момент на сцене — уникальны. Их нельзя переиграть.
 
— А еще волнение: как воспримет зритель?
— Я не думаю об этом, когда играю. Волнение, конечно, есть, но оно другое. Такое испытываешь разве что в спорте. Это эдакий кураж… Сейчас выйдешь на сцену, начнется масштабное действо, оживет клавир, в котором описана вся эта история о любви, предательстве, жизни и смерти. Действо перемещается с бумаги и из воображения в жизнь. Посредством хора, оркестра, солистов преображается пространство и ты часть этого грандиозного замысла. И именно поэтому ощущешь некое здоровое волнение.
 
— Вы сравнили творческое волнение со спортом. Почему?
— Я занимался силовым троеборьем, пауэрлифтингом с 16 до 19 лет. Был кандидатом в мастера спорта. Сейчас я не похож на спортсмена, но это оставило свой отпечаток на моем характере.
 
— А какие композиторы оставили наибольший след в вашей душе?
— Мне нравится Вагнер. Это сказочная музыка. Но я не видел еще ни одной постановки, которая воплотила бы эту сказочность. А ему принадлежат «Кольцо нибелунга» и «Летучий голландец». Это же сказки настоящие и музыка его сказочная. Мне нравятся ходы, которые он использует, гармония. Мне они очень близки. В плане музыки я мыслю также.
 
— Какую роль хотели бы сыграть?
— Сейчас Амонасро. Потом хочу спеть Демона, Фигаро, Эскамильо. Хочу спеть Риголетто. У меня так много мыслей по поводу музыки… Мне нравится работать…
 
— Очень многие исполнители мечтают о роли Демона. Почему?
— Дело не в образе. Просто для определенных типов голосов есть свои так называемые шлягеры. Демон один из них. Музыка очень красивая и ее хочется петь. Это незабываемое ощущение внутри, когда поешь красивую музыку.
 
— А есть музыка, которую вы не будете исполнять ни при каких обстоятельствах?
— Редко о какой музыке можно сказать так категорично. Не принимаю Берга. Сходил на спектакль, послушал первый акт и потом три дня дома лежал пластом. Не потому что плохая музыка, а потому что мой организм ее не воспринимает. Я мелодист. Мне нравится гармония, а не хаотичные прочтения. Я…симметричный.
 
— Современное искусство вы тоже не приемлете?
— Я им не интересуюсь. Я еще не изучил в той мере, в какой хотелось бы, классику. И потом, когда живешь в современном мире, особого значения не придаешь тому, что тебя окружает. Всегда смотришь либо в будущее, либо черпаешь что-то из прошлого. То, что происходит в искусстве здесь и сейчас трудно адекватно оценить. Должно пройти какое-то время…
 
— А что вы сейчас читаете?
— Ничего. Но любимые писатели есть. Люблю Булгакова, Алексея Толстого, Достоевского и Горького.
 
Вы бы хотели, чтобы ваши дети пошли по вашей стезе?
— Я бы хотел, так воспитать своих детей, чтобы они смогли сами выбрать свой жизненный путь. Я не против того, чтобы они стали артистами, но это должно быть их внутреннее желание. Принуждать я не буду. Я хочу, чтобы они были свободны в своем выборе. Не хочу гасить в них пламя творчества.
 
— В свое время кто-то повлиял на ваш выбор профессии?
— Многие люди. Но я помню, что еще в 4 года сказал, что буду артистом, когда вырасту. В то время мы с прабабушкой каждый день учили новое стихотворение Некрасова или Пушкина, а по выходным был концерт на кухне для соседей. Мы жили в Питере в коммунальной квартире. В школьные годы играл как актер-любитель, а на уроках одноклассники просили пародировать Горбачева, чтобы протянуть время. Потом были разные профессии, но в итоге я пришел к тому, чем бы я хотел заниматься.
Конечно, повлияли на меня и мои бабушки, и мой дед, который всю жизнь играл в театре, и педагоги, и жена — она тоже в театре работает, и дети. Любовь к семье, к своей стране, к людям дает человеку смысл жить и творить, делает его тем, кем он является.
 
— Как вы относитесь к работе не на «своей» сцене? Многие актеры, я слышала, считают, что работать нужно в штате одного театра.
— У человека всегда должен быть выбор. Кто-то выбирает работу в штате театра и все. На то могут быть свои объективные и субъективные причины. Я однажды для себя понял, что хочу побывать в разных городах и странах. Это же очень интересно работать с разными режиссерами, актерами, дирижерами. Это необъятный мир, и жизни не хватит, чтобы все посмотреть. Но как кому жить — это личное дело каждого человека.
 
— Вам понравилось в Ижевске?
— Прекрасный город. Но пришлось купить теплую куртку. Когда я уезжал их Москвы, снега не было. Вообще, в Ижевске много интересных мест, я здесь в первый раз, везде не успел побывать, надеюсь вернуться. Но Музей Калашникова и местные кафе оценил.
 
— Наш театр только открылся после реконструкции. Как вам акустика?
— Театр очень красивый. А на акустику я не обращаю внимания, когда пою. Гораздо важнее, как складываются отношения с коллегами на сцене. Татьяна Ивановна Силаева — замечательная актриса, красиво поет, глаза блестят. А это очень важно для сцены.
 
— Куда отправитесь после Ижевска?
— Домой в Москву. Потом у меня концерт в Германии. А потом у нас будет открытие исторической сцены театра «Геликон-опера» после восьми лет реставрации. Приглашены ведущие артисты — звезды мировой сцены, друзья театра — Александр Антоненко, Ольга Бородина и Инва Мула, известная не только своими блистательными работами в лучших оперных театрах мира, но и в кино — она исполнила партию Дивы Плавалагуны в фильме Люка Бессона «Пятый элемент». А потом меня ждет Демон в Мариинском…
 
Мнение
Именно партию Амонасро исполнил Алексей Дедов на оперном фестивале в Санкт-Маргаретен в Австрии. Партию Аиды исполнила Кристин Льюис. Из 23 спектаклей фестиваля Алексей участвовал в 12 и зал на 4 тысячи мест был полон! Это уровень мировой оперы сегодня. И мне очень приятно, что мастера такого топового уровня приезжают в Ижевск, — поделился эмоциями главный режиссер театра оперы и балета Филипп Разенков. — Не секрет, что Ижевск сегодня в плане оперы несколько уступает соседям — Перми, Казани, Уфе, Екатеринбургу, но мы делаем все, чтобы музыкальное искусство в столице Удмуртии развивалось, чтобы наш театр, получив имя Чайковского, все больше и больше ему соответствовал.
Выступления в Ижевске солистов такого мирового уровня как Алексей Дедов и Мария Пахарь способствуют не только повышению зрительской культуры, но и помогают профессиональному росту нашей труппы. Для нас — это учеба, для зрителей — большое культурное событие.
 
Кристина Романова